За сложностями предприятий химпрома просматривается политические и экономические амбиции их владельцев и лишь после — необходимость защиты работников. Возможно, поэтому предлагаемые решения пока не позволяют полноценно заработать азотным заводам
Жаркие споры разогрели конференц-зал Федерации работодателей Украины. “А вы пробовали развивать собственную сырьевую базу?”, “Кто же нам даст хоть одну газовую скважину!?”, “Да ведь на Кабмине анонсировали тендеры на несколько сотен скважин!”, “Итоги всех тендеров расписаны еще до их проведения!”, “700 работников ОПЗ уехало на заработки в Алжир!”, “Только благодаря введению пошлин я смог начать погашение долгов по зарплате!” и т.д.
Это топ-менеджеры украинского химпрома пытались найти выход из непростой рыночной ситуации. Их основная продукция — азотные удобрения — сейчас получается слишком дорогой, чтобы конкурировать с импортом. В том числе российским, который, судя по косвенным признакам, теперь поступает в Украину через третьи страны, где слегка дорабатывается и упаковывается.
Однако, глядя со стороны, сложно понять, кого же на самом деле должны спасти предлагаемые решения: владельцев или рядовых работников химических предприятий Украины?
Что случилось
Основное сырье для производства таких удобрений — природный газ, который на внутреннем рынке Украины стоит дороже, чем в большинстве соседних стран по причине дефицита. Внутренняя добыча все еще отстает от потребления, а прямых закупок из России нет. Кроме того, НАК “Нафтогаз Украины” выкупает весь доступный ресурс у главной добывающей компании страны — государственной “Укргазвыдобування” для потребностей населения и предприятий теплокоммунэнерго. Промышленности государственный украинский газ не достается, поэтому частные трейдеры импортируют его, ориентируясь на цену европейских хабов и политику “Нафтогаза”. Под этот уровень цен подстраиваются и частные газодобывающие компании, которые в прошлом году добыли более 4 млрд кубометров газа.
Азотные предприятия России получают газ гораздо дешевле, чем украинские заводы. У других иностранных производителей минудобрений тоже есть более дешевый ресурс. В результате украинские аграрии все чаще выбирают импортную продукцию, в том числе и российскую, которая заезжает транзитом через Прибалтику и Среднюю Азию.
К чему привело
Химпром Украины — в глубочайшей яме. Если в 2011 году азотные предприятия Украины потребили 8,3-8,5 млрд кубометров газа, то в 2017 году это показатель сократился до 2,3 млрд кубометров. Даже с учетом того, что один из флагманов отрасли — “Стирол” (Горловка) остался на неподконтрольной части Донецкой области, — это колоссальное падение.
Однако за последние 6-7 лет изменились не только объемы потребления, но и в целом рыночная и политическая ситуации. Если раньше поставки газа на заводы велись трейдерами, приближенными к их владельцам, а само сырье поступало, в том числе из России по прямым контрактам. То сейчас этого нет.
Отдельные предприятия простаивают месяцами, копятся долги по зарплате, наиболее активные и ценные специалисты выезжают на заработки в другие страны, на каждый рестарт простаивающих технологических агрегатов требуются сотни тысяч долларов.
Владелец четырех из шести азотных заводов страны — бизнесмен Дмитрий Фирташ — уже несколько лет находится в Австрии и слегка растерял свой политический вес и влияние. “Днипроазот” принадлежит структурам Игоря Коломойского — экс-акционера ПриватБанка. А самое современное предприятие отрасли — Одесский припортовый завод — все еще в госсобственности.
Также читайте: Пошлин мало: почему химики хотят дополнительных ограничений на импорт удобрений
Куда идти
Можно ли найти выход из ситуации? Химики видят два основных пути:
- еще сильнее ограничить импорт минудобрений. Например, ввести квоты;
- искусственно снизить стоимость газа для химпрома за счет поставок сырья украинской добычи;
С точки зрения собственников бизнеса и их лоббистов если этого не сделать, то на отрасли можно ставить крест.
Но если посмотреть на ситуацию шире, то можно заметить еще один, маловероятный, вариант спасения отрасли. Речь о ее полной переконфигурации — появлении среди их акционеров или стратегических партнеров тех, кто имеет доступ к добыче газа в Украине.
Почему Дмитрий Фирташ в 2010-2011 гг. купил горловский “Стирол”, северодонецкий и черкасский “Азоты”? Потому что у него был доступ к дешевому природному газу из России. Его перерабатывали на украинских предприятиях, создавали добавленную стоимость и продавали по всему миру.
Но после 2014 года все изменилось. Где же теперь брать ресурс, чтобы достойно конкурировать с россиянами? У “Нафтогаза Украины”, частников или импортировать. По импорту из Европы будут рыночные цены, которые не позволят сохранять нужную химикам прибыльность. У “Нафтогаза” несколько иные цели и задачи, чем обеспечение работы химпрому и аграриям.
А вот украинские частные компании, как уже было сказано выше, добывают более 4 млрд кубометров газа, часть из которых можно направить на потребности химиков.
По подобной схеме работает “Днипроазот” Игоря Коломойского. Длительное время он перерабатывал газ, добываемый “Укрнафтой”, которая принадлежит государству и структурам Коломойского. Осенью прошлого года предприятие заключило с родственным ЧАО “Укрнафтобуриння” (одна из крупнейших частных газодобывающих компаний Украины) договор на поставку природного газа общей стоимостью почти 460 млн грн. А на этой неделе стало известно еще об одном договоре — с ООО “Юнайтед Энерджи” уже на 580 млн грн. То есть предприятие Игоря Коломойского находит денежный и сырьевой ресурс для работы.
Периодически по давальческой схеме, в которой задействован импортный газ, запускается государственный ОПЗ.
Наверное, если постараться, то и предприятия Дмитрия Фирташа смогут найти стабильного поставщика среди частных добытчиков. Да, это тоже крупный бизнес — компании Николая Злочевского, Рината Ахметова, Вадима Новинского, Виктора Пинчука и других видных игроков. Да, они вряд ли захотят продавать газ дешево своим политическим конкурентам. Поэтому выходом из ситуации может стать продажа или передача азотных предприятий им в управление для создания вертикально-интегрированной производственной цепочки и сохранения (а для кого-то наращивания) политического влияния в “химических” регионах.
Но, что также важно, у подобного бизнес-объединения есть вероятность выйти на прибыльную деятельность. Для этого природный газ, себестоимость добычи которого может быть значительно ниже розничной рыночной цены, следует продать химикам. Произведенные азотные удобрения по рыночной (или близкой к рыночной) цене продадут аграриям. В случае необходимости, за счет условного бизнес-дивизиона “газодобыча”, можно будет дотировать условный бизнес-дивизион “химпром”.
У работников химических предприятий будет расти зарплата, а у их владельцев сохранится экономическое и политическое влияние в регионе, которым, правда, придется поделиться с газовиками.
Только так есть шанс сохранить костяк персонала и работоспособность заводов. Ведь правительство, судя по всему, не готово вводить квоты на импорт азотных удобрений. Без такого ограничения более дешевый импорт продолжит поступать в Украину, а рядовые химики ехать на заработки в Европу, Алжир и другие страны.
И если в масштабах отрасли действительно стоит цель спасти рядового химика, а не политическое влияние одного из олигархов, то крупному бизнесу придется прийти к подобному сотрудничеству, вынеся за скобки амбиции, обиды и претензии, которые возникают в других сферах. Ну, или как минимум просчитать вероятность прибыльной реализации такого сотрудничества в условиях пока еще дефицитного газового рынка Украины.
Источник: delo.ua
